Сначала, волшебные кексы – потом сварка, детишки

!!! Новые колонки на jccolumns.ru !!!

(The Sunday Times, 27 января 2008)

С тех пор, как оно пришло к власти, лейбористское правительство принимало по 2,685 законодательных актов ежегодно. И каждый из них был либо больным, драконовским, сумасшедшим, жестоким, опасным, непродуктивным, незрелым, неправильным, непродуманным, самовлюбленным, либо разработанным в первую очередь для того, чтобы сделать жизнь еще немного более жалкой для всех, кроме шести человек на BBC, 14 в редакции «The Guardian» и Эла Гора.

И все же, с таким стремительным потоком новых правил и норм, заполняющих кодексы каждый день, было статистически неизбежно, что однажды они случайно сделают что-то рассудительное. И на прошлой неделе этот день настал.

Они решили, что каждый, кто способен добраться до ресторана самообслуживания без того, чтобы его застрелили в лицо, ест слишком много свиного сала «Trex», и что единственным способом заставить их есть вместо этого салат-латук и органический тофу в рамках программы справедливой торговли – это сделать кулинарию частью школьного курса для детей от 11 до 14 лет.

Директора школ сразу же выступили с разного рода протестами. У них и для обычных уроков места не было, так где ж его найти для уроков кулинарии? Возможно, им стоит подумать о том, чтобы использовать школьную кухню?

Потом проснулись психи из комитета по здоровью и безопасности. "Ага," сказали они, "Физкультуру должны преподавать люди со степенью по спортивной медицине, а значит, для уроков кулинарии нужны люди с похожей квалификацией, в противном случае дети будут уходить домой с ножами, торчащими из глаз, и кастрюлями с кипящей водой на головах."

Ой, да лаа-дно. Я провел пять лет в химической лаборатории, играя с серной кислотой, и я в порядке. Конечно, Дженкинс младший был немного изуродован однажды, но его омерзительное лицо – едва ли причина, чтобы отказываться от мысли учить кого-либо науке.

Нет. Учить кулинарии – отличная идея. Это все так похоже на 1956-й. Класс, полный детей в фартуках, которые пекут хлеб, разговаривают как Королева, а затем останавливаются по пути домой, чтоб наворовать немного яблок для завтрашнего пирога. Ням. Ням. Предметом споров станет новое печенье. А единственной вещью, которую обнаружат эти новые металлодетекторы в школах, будет терка для сыра.

Однако когда кулинарные классы будут идти полным ходом, думаю, неплохой идеей будет пересмотреть весь учебный план.

С самого детства я доказывал, что школа, в ее теперешней форме, практически совершенно бесполезна. Дети недалекие вкалывают и вкалывают и вкалывают, пока их маленькие гормоны не поджарятся, и потом выпускаются через пять лет, с суицидальными наклонностями, безумные и с пятеркой по медиа-классу. Умные дети, тем временем, шатаются целый день, зная, что резюме никто никогда не проверяет, и потому, когда у них спросят, сколько пятерок у них было, они могут соврать и сказать 264.

Все что делает школа, так это отвлекает вас от вещей, которые, позже в жизни, могут быть интересны. После того, как меня пять лет подряд с силой тащили в церковь каждое воскресенье, я поклялся, что никогда больше моей ноги там не будет до самого дня моей смерти. И даже после него. В своем завещании я написал, что хочу, чтобы мои похороны проходили в фургоне-ресторане. Более того, после того, как меня заставили прочитать Вильяма Шекспира в возрасте 14, у меня на всю жизнь развилось отвращение к барду и его дурацким писулькам. И я до сих пор не могу есть мясной пирог.

Сейчас я оглядываюсь на эти потраченные впустую часы на уроках математики, посвященные изучению алгебры и матриц и синусов, и я думаю, а в чем, собственно, смысл? Та же история с линейными воздушными потоками, и со старичными озерами, и с битвами гражданской войны. Все они настолько же бессмысленны, как тупая палка.

Вот почему я искренне уверен в том, что школа должна быть чем-то гораздо большим, чем фабричной системой нумерации, штампующей детей с отметками 3, 4 или 5 с плюсом. Она должна быть местом, где вы учитесь быть взрослым. А кулинария – это начало.

Польский язык – тоже хорошая идея. Зачем учить нас французскому, если все мы знаем, что они прекрасно понимают, что мы хотим сказать, если мы достаточно часто пинаем их в грудь? Куда лучше иметь возможность сказать, с варшавским произношением, "У меня сломался бойлер. Вы можете прийти и починить его?" А еще лучше, почему бы вместо этого не научить всех, как самостоятельно чинить бойлер. Серьезно. Почему бы не ввести уроки сантехники? Потому что сварочное дело, я вам обещаю, принесет вам куда больше пользы во взрослой жизни, чем способность сопрягать таблицу Юлия Цезаря.

Знаете что? Я отчетливо помню, как меня сажали на школьный микроавтобус, когда мне было 14, и везли, по ужасным дорогам, в Пик Дистрикт, просто чтобы я посмотрел на выступающую глыбу песчаника.

Зачем? Кому пришло в голову, что это каким-либо образом будет связано с тем, чем я однажды буду зарабатывать на жизнь? Не могли ли они вместо этого потратить время, обучая меня тому, как заменить свечи зажигания в машине, или как выкрутить лампу низкого напряжения и не сжечь пальцы, или как отрезать ногу барашка, или как играть в покер или как стричь волосы?

Или, и это подводит меня к самому главному, они могли открыть мои глаза для радости и важности чтения газеты. Я серьезно.

Мои дети могут рассказать о литературном произведении или когда следует использовать повелительную форму глагола, но они понятия не имеют о том, что творится в Кении, или почему Хилари Клинтон – душевнобольная. Ни один учитель не садится с ними и не обсуждает то, что мы называли текущими делами. Это безумие.

Если мы можем найти 45 минут в школьном расписании, чтобы научить детей, как готовить еду из тофу и чечевицы, то мы, безусловно, сможем найти такой же отрезок времени, чтобы они обсудили насущные вопросы дня. Так они будут не такими узколобыми, а, эм, более утонченными. Если вы понимаете, о чем я.

(Ссылка на оригинальный текст статьи: http://www.timesonline.co.uk/tol/comment/columnists/jeremy_clarkson/article3255911.ece)